Андрей ПЫШНЫЙ: «Появился второй шанс сделать запланированное еще 10 лет назад, и пока все идет по плану»

Поводом для «разговора по душам» с председателем правления крупнейшего госбанка – Ощадбанка стала не так давно опубликованная и утвержденная правительством стратегия развития государственного банковского сектора. Кому собираются продать часть банка и когда, наконец, граждане начнут подсчитывать не только затраты на его содержание, но и дивиденды?

 

- Андрей Григорьевич, из утвержденной недавно Кабмином стратегии развития государственного банковского сектора следует, что государство намерено пока сохранить Ощадбанк и Укрэксимбанк в своей собственности и только в перспективе нескольких лет рассмотреть вопрос частичной приватизации. Все верно?

- Давайте по порядку.Во-первых, частичная приватизация, задекларированная в стратегии развития госбанков– перспективадвух лет. Это значит, что процессы подготовки к партнерству с ЕБРР (Европейским банком реконструкции и развития) и МФК (Международной финансовой корпорацией) –а именно их участие видится приоритетным –должны начаться уже сейчас. Готовиться надо,следуя четкому плану трансформации и повышения инвестпривлекательности банка. К слову, настолько внятное стратегическое заявление о судьбе госбанков на высшем политическом уровне сформулировано впервые.

Во-вторых, необходимость капитализации госбанков – это прямое следствие экономического кризиса и войны, ударивших по всем секторам. Докапитализация – это новая реальность, в которой мгновенно оказались всебез исключения банки Украинынезависимо от формы собственности. Более половины кредитного портфеля банковской системы за год превратилось в проблемные или безнадежные активы.Связь очевидна: проблемные активы – резервы – докапитализация. Резервы вынуждены были сформировать все банки и их акционеры, в том числе государство.

- Традиционно, война все спишет и оккупанты виноваты?

- Да, именно аннексия, девальвация, война и нанесенный ею ущерб –определяющие факторы убыточной деятельности банка. Почти 10 млрд. грн. в 2014 году – это на 90% Крым и курс. Примерно столько же в прошлом году –Донбасс и связанный с ним портфель, снова девальвация и проблемный крупный корпоративный портфель времен Януковича. Только ли война виновата в потерях и кому стоит задать вопросы?Нет, не только. Вопросов достаточно и задать их обязательно нужно.

- Кому? И что мешает?

- Вы и сами прекрасно знаете. Лично у меня много вопросов к предыдущему руководству банка: Сергею Подрезову, Денису Кирееву. Вопросы должны задавать те, кто имеетна то соответствующие полномочия. Правлению нужны ответы, чтобы минимизировать риски и негативный эффект для банка.

- К этой теме обязательно вернемся чуть позже. Сейчас, чтобы закончить разговор о функциях и роли госбанков, все же припомним, что не только нынешний глава НБУ Валерия Гонтарева, но и один из ее предшественников Владимир Стельмах в свое время в интервью для ЗН заявляли о неэффективном выполнении Ощадом его ключевой функции – сберегательной. Есть что возразить по существу?

- Соглашусь, только с оговоркой «пока» и «недостаточно» эффективном. Все то,чем мы занимаемся последние два года, – это, помимо войн с проблемными заемщиками и оккупантами, построение эффективныхоперационной и бизнес-модели. Знаю, что бухгалтерские темыскучны и неинтересны. Но в Ощаде сегодня реализуется беспрецедентная и по сложности, и по масштабу программа трансформации крупнейшего госбанка. Впервые за последние 20 лет банк возвращает себе потерянные позиции в сберегательной сфере и заявляет претензию на розничный сегмент.Вдумайтесь, чистый прирост ресурсной базы без учета курсовых разниц составил почти 12 млрд. грн. по средствам физлиц, 5,5 млрд. грн. прироста срочных депозитов.

- Неудивительно. Вам в плюс сработала плачевная для системы в целом конъюнктура – когда другие банки банкротились, на Ощад начали работать госгарантия по вкладам и статус госбанка.

- Возможно. Но как тогда объяснить, что в марте-апреле 2014 годаэтаконъюнктура не работала?Ощад со своим госстатусом и гарантией терял ресурсы теми же темпами, что и коммерческие банки– на пике в апреле оттоки были по 200–300 млн. грн. в день. Не работал ни один из механизмов: ни госстатус, ни госгарантия. Очень оперативно нужна была антикризисная программа: новая коммуникация, перенастройка работы сети, новый маркетинг и продуктовая линейка.Итог – с июня 2014 оттоки остановлены,началось восстановление. В конце 2014 года мы уже имели чистый прирост. И последняя цифра: если в довоенном 2013 году Ощад в среднем в день заключал 2700 депозитных договоров, то в 2016 – 4100.

Банк впервые с 2008 года стал возвращать кредиты рефинансирования! Погашено без малого 11 млрд.грн.из огромного 20-миллиардного портфеля обязательств перед НБУ. Причем 9,5 млрд.грн. возвращены досрочно. А ведь были с точки зрения экономической ситуации и годы получше, чтобы это сделать. Но сделали это только мы и только сейчас.

- Как обстоят дела сейчас с показателями эффективности работыОщада, например, с рентабельностью активов?

- По состоянию на 1 февраля 2016 года показатель рентабельности активов составил 0,23%, при том, что по банковской системе его значение отрицательно – «минус» 0,81%.

По чистому процентному доходу мы на первом месте среди крупнейших банков – за 2015 годполучено 6млрд. грн. По операционному доходу – второе место – 9,1 млрд.

В проекте модернизации филиальной сети и построения новой бизнес-моделинами уже открыто более 250 отделений нового формата. В таких отделениях планы по продажам на одного сотрудника в пять раз выше, чем в обычных отделениях.

- Получается, что у вас все вроде хорошо,– списали грехи на "папередников", провели рекапитализацию, запустили новые программы, рапортуете об отличных показателях.А вот по ранее выданным кредитам госбанки зафиксировали 39 миллиардов убытков за последние два года – это в презентации кабминовскойпрограммы записано. Чья вина?

- Я далек от того чтобы говорить, что все у нас хорошо. Для нас чувствительны те же риски, что и для всей банковской системы.Могу сказать, что ситуация выровнялась, и хочу думать, что мы прошли самый острый этап банковского кризиса. Но утверждать, что мы полностью из него вышли –рано. Множатся неопределенности, в первую очередь политические, а вместе с ними и риски. Если маятник качнется не в ту сторону, 2016 год может стать тяжелее,чем 2015. Правда в том, что сегодня мы все учимся жить и работать в этой новой реальности относительногоперемирия, но все очень зыбко.

Отвечу на ваш вопрос «кто виноват». Портфель проблемной задолженности сформирован в большинстве своем до 2014 года. Мы работаем с тем, что нам оставили: над возвратом «проблемки», над усилением залогов, над получением поручительств с конечных бенефициаров, над увеличением денежного потока в сторону банка, над выравниванием ставок по кредитам до уровня рыночных. А тамгде это необходимо и допустимо,идем на реструктуризацию.С этим кредитным портфелем приходится работать всем, начиная с Министерства финансов, Набсовета и заканчивая менеджментом банка.

Увлекшись поиском ответов на вопрос «кто виноват», важно не упустить из вида вопросы «почему это стало возможным» и «что нужно сделать, чтобы ситуация не повторилась».

- И что же?

-Если коротко: реформировать корпоративное управление в соответствии с Базельскими директивами и принципами ОЭСР. Подчинить кредитную политику стратегии развития,согласно которой мы строим банк, ориентированный на розницу и партнерство с малым и средним бизнесом, сохранив при этом компетенцию и возможность работы с корпоративным сегментом в энергетике, инфраструктуре и АПК. Сегодня именно этот сценарий реализуется. Кредитная политика уже пересмотрена, значительно усилена функция риск-менеджмента, с наделением его правом вето в кредитных решениях, персонифицирована ответственность членов кредитного комитета, реализуется антикоррупционная программа.

-Звучит вроде красиво, но пока для нас это не более чем декларативные заявления. И не получится ли так, что через год-два придут сменщики и скажут, что вот тут Пышный назакупал, нараздавал, давай, государство, нам еще десять-двадцать-тридцать миллиардов на покрытие убытков.

- Яточно знаю, сколько государство уже докапитализовало и сколько еще может понадобиться. Эти 16,6 млрд. грн. давят на меня, и я очень четко осознаю, какой ценой правительство выкраивает необходимые суммы.

Тут мы с вами снова возвращаемсяк теме реформирования корпоративного управления, которая прописанав стратегии развития госбанков.Этот документ, в отличие от многих других, выписан максимально конкретно,как в формулировках,так и в сроках. Законопроекты для реализацииправительственной стратегии уже направлены в парламент, и я предполагаю, что будет нешуточное внешнее давление международных организаций для их принятия. Для меня это вторая попытка провести реформирование Ощада. Еще 10 лет назад – в 2006 году – мы совместно с компанией Ernst&Youngэто запрограммировали в принятой тогдаНабсоветом стратегии развития…

- И что в итоге?

- Случился Янукович. И все вернулось на круги своя. Мы потеряли годы. И это не просто время. Это миллиарды гривен, потерянных для государства. Сейчас для того чтобы этого снова не произошло, жизненно важно, наконец, внедритьсистему корпоративного управления в соответствии с лучшими мировыми стандартами и практиками. Именно поэтому в стратегии развития госбанков заложена принципиальная реформа, которая предполагает изменение и подходов, и правил. Реальную, а не декларативную политическую независимость госбанков, четкое разделение функций собственника и менеджмента, привязку к KPI (KeyPerformanceIndicators–ключевым показателям эффективности), периодическую оценку работы банка, которая реализуется через договор между Министерством финансов и независимым наблюдательным советом. В числе законодательных инициатив, которые должны быть поданы для реализации этой стратегии, предусмотрена и норма, усиливающая уголовную ответственность должностных лиц.

- Давайте подробнее остановимся на самых ярких примерах. Всем известна история с кредитами Ощадаклюевскимкомпаниямс приставкойSolar в названии. Цена вопроса – 180 миллионов долларов потерь для госбанка. Скажите, сформированы ли уже на сумму задолженности, которая фактически не обслуживается, необходимые резервы? Ведется ли претензионно-исковая работа?

- Давайте обозначим несколько моментов. Надеюсь, это если и не убедит, то снимет некоторые домыслы.

Первое.Весь кредитный портфель Ощада за последние два года был предметом неоднократных проверок НБУ, как минимум двух стресс-тестов и пристального анализафинансовой отчетностидвух аудиторских компаний Deloitteи PWC. Серых зон и невыясненныхвопросов остаться не должно ни для кого!

Второе.Последние 15 месяцев в банке на постоянной основе работает куратор НБУ, и моей принципиальной позицией является полный и безусловный допуск представителя НБУ ко всем управленческим системам, информации и решениям.

Третье.С 1 января 2016 года Ощадбанк полностью перешел на международные стандарты бухгалтерского учета и при этом обеспечил полную автоматизацию расчета резервов по финансовым активам в соответствии с одним из наиболее сложных стандартов – 39-м! Можете быть уверены, что качество оценки финансовых активов полностью соответствует международным стандартам.

- Хорошо. Но вы согласитесь, что баланс банка необходимо очищать от подобных активов. Вам надо с этим реально разобраться, иначе все остальное, о чем Вы говорите, останется только словами. Если завтра или через год придется под этот кредитный портфельопять формировать гигантские резервы, фиксируя такие же убытки.

- Это один из первых вопросов, который я поставил перед собой, придя в банк. Провел на эту тему не одну встречу с международными финансовыми организациями,– создание компании, которая позволила бы расчистить баланс и снять нагрузку с капитала. Полтора года прошло, но мы пока никак не продвинулись в этом вопросе. Системе отчаянно, как воздух, нужна имплементация опыта по работе с проблемным кредитным портфелем: турецкого и английского образца. Создание«банка плохих активов» на основе международного опыта. Балансы банков нужно расчистить, чтобы дать им возможность дышать. А на сегодня законодательство таково, что возможности это сделать нет. У нас нет даже адекватного закона о финансовой реструктуризации. Инфраструктура по работе с проблемными активами тоже отсутствует. Если коммерческие банки еще как-то могут выкручиваться, то у госбанков – тупик. Либо суды на годы, списание и замороженный капитал, либо походы в прокуратуру. Экономической логики нет. А она должна быть! После проведенного анализа сегодня мы имеем поведенческие модели по каждому из ТОП-20 заемщиков. Но из-за отсутствия инструментария они не всегда оптимальны. Знаю, что в планах Минфина в ближайшее время выйти на конкретный результат. Очень этого жду.

- А если не дождетесь, и Вас уволят?

- У меня пятилетний контракт и четкий план действий, расписанный как минимумна ближайшие два года.Если парламент даст зеленый свет планам по изменению системы корпоративного управления и будет избран новый состав независимого набсовета, правление банка единогласно решило, что отчитается перед ним о проделанной работе и готово в случае необходимости уйти в отставку для участия в конкурсе.

Есть ли недовольные,те, кто желает моей отставки? Уверен, что да. С каждым арестом активов, заявленным иском, возбужденным делом и выигранным судом их количество увеличивается. Да и «качество» врагов тоже меняется. Не так давно на «Интере» началась кампания, которая удивительным образом совпала с подачей иска к одному из заемщиков. В интернете системно штампуют море чернухи, дошли уже до сфабрикованных интервью… В связи с накалом страстей вокруг так называемого миллиарда семьи Януковича,арестованного в Ощадбанке, прогнозирую новую нешуточную волну.

Мы живем в таких условиях. Пасовать точно не собираюсь. У меня появился второй шанс сделать запланированное еще 10 лет назад, и пока все идет по плану.

- Прогнозы штука ненадежная, но можете ли Вы, например, пообещать, что без дальнейшего серьезного ухудшения макроситуацииОщадбанк по итогам 2016-го выплатит государству какие-то дивиденды?

- Скажу так: по результатам 2016-го года банк планирует обеспечить прибыльную деятельность, если не будет новой существенной девальвации и ухудшения основных макроэкономических показателей. Мы действительно надеемся и работаем на то, чтобы нынешний год отработать с прибылью. По результатам января и февраля банк показал прибыль 78,5 млн. грн. К сожалению, существует достаточно высокая вероятность реализации негативных сценариев. В таком случае нельзя исключать возникновение новой потребности в докапитализации.

- У Ощада порядка 40% кредитного портфеля в валютных активах. Насколько больно по банку ударил скачок курса с заложенных в бюджете 24 до 27 гривен за доллар?

- Я уже говорил, что это один из ключевых факторов, в связи с которым банку потребовалась докапитализация. Так как резервы формируются в валюте актива, то при девальвации тут же возникает необходимость их доформирования. Поэтому для нас вопрос девальвации принципиально важен. Именно это, по моему мнению, для банка сейчас главная проблема и главный риск, который может так или иначе повлиять на финансовый результат.

- А что случится с финрезультатомОщада, если он откажется от 100% государственной гарантии по вкладам? Ведь привлечение иностранного инвестораэто тоже предполагает.

- Вопрос отказа от госгарантии сегодня на повестке дня не стоит. Стратегия развития госбанков предполагает, что в 2017 году, после глубокого анализа последствий отказа, собственник и банк будут принимать соответствующее решение. К этому времени мы должны к нему подготовиться.Вы правы в том, что при участии в капитале международных финансовых организаций вопрос по отмене гарантии должен быть решен. Диалог на эту тему должен пройти в парламенте. Насколько конструктивными бывают там диалоги, все мы знаем. Политические спекуляции вокруг этого вопроса наверняка будут. Нужны ли нам сегодня такие резонансные обсуждения? Однозначно нет.

- А какие нужны?

- Повторюсь, судьба госгарантии будет решаться при рассмотрении вопроса об участии МФО в капитале банка. По плану это 2018 год. Выделение отдельного вопроса по госгарантии и ееотмене, на мой взгляд,бессмысленно и небезопасно. Банковская система построена на доверии. Чем заканчиваютсяпарламентские дебаты – все мы видим. Обсуждая этот вопрос и принимая решения, нужно руководствоваться принципом «не навреди».

- Готов ли сейчас ЕБРР войти в капитал банка, и при выполнении каких условий?

- Я очень надеюсь, что нам ничто не помешает до 2018 года, который определен как год принятия решения собственником банка о партнерстве с МФО и частичной приватизации, выполнить  дорожную карту.В соответствии с нейбанк и все управленческие системы будут приведены к тем стандартам, которые позволят ЕБРР и другим международным финансовым организациям принять положительное решение.

Кстати, важный момент насчет участия МФО в капитале банка. Обсуждается не продажа его части, а внесение дополнительного капитала! То есть возможность допустить МФО к участию в подписке на капитальные инструменты банка во время их размещения, эмиссии, например, во время увеличения уставного фонда. Но это перспектива 2020-22 гг. Сейчас государство декларирует, что мажоритарный пакет в долгосрочной перспективе будет оставаться в его собственности. В среднесрочной перспективе партнерство с МФО не просто желательно, а необходимо как банку, так и МФО, которые после модернизации банка получат в Украине партнера для реализации своих программ. Мы для них можем быть очень эффективным инструментом.

По материалам интервью Андрея Пышного для «Зеркала недели». Сокращенная версия, с полной версией можно ознакомиться на сайте издания www.zn.ua

Новости портала «Весь Харьков»