5 великих романов, которые невозможно читать
Есть такие книги: их чтение похоже на попытку переплыть бассейн, наполненный быстрозастывающим цементом.
Салман Рушди вспоминал, что после выхода «Сатанинских стихов», его читатели основали «клуб 15-й страницы» — туда вступали люди, не осилившие даже первую главу.
У многих книг есть такой клуб.
Давайте сразу договоримся: подходить к большим романам со своими привычными критериями — это как пытаться измерить длину электромагнитной волны с помощью школьной линейки.
Чтение великих текстов — отдельное искусство. Требующее практики и настроя.
Первое, что нужно усвоить: большой роман не должен быть «уютным» и тем более «понятным» и «доступным» (сразу вспомнилось прекрасное: why should things be easy to understand?).
Читатель, открывая книгу «переусложненного» автора, должен понимать, что чтение в данном случае — это не просто наблюдение за героями, это упражнение. Упражнение в прилежании. Тренировка внимательности.
Особенно это важно сегодня, в эпоху, когда люди привыкли потреблять информацию мелкими порциями — не больше 140 знаков за раз. Иначе подавятся.
И в этом контексте «сложные» и «нечитаемые» романы особенно важны — они учат не просто потреблять информацию, но искать ее, прикладывать усилия, фокусироваться.
Шум и ярость
Автор: Уильям Фолкнер
У этой книги довольно большой «клуб не-читателей». Первая часть «Шума…» — рассказ идиота, олигофрена, с трудом отличающего прошлое от будущего; он путается в местах, временах и формах глагола. И потому понять, что происходит, весьма затруднительно. Сам Фолкнер в 1929-м году, обсуждая публикацию книги с издателем, предлагал использовать для печати чернила разных цветов — чтобы промаркировать и отделить друг от друга временные пласты, смешавшиеся в мозгу у слабоумного Бенджи Компсона. Но в типографии идею отвергли. И лишь в 2012 году издательство The Folio Society 6, наконец, воплотило в жизнь замысел автора. Из-под станка вышел первый тираж «Шума и ярости», в котором временной бардак в голове Бенджи помечен разными цветами.
Улисс
Автор: Джеймс Джойс
Особое место во всех списках «почитаемых, но не читаемых книг» неизменно отдают «Улиссу» Джойса.
Сложно найти книгу, которая вызывала бы такие яростные споры на тему «нечитаемости».
Но. Мне кажется, «Улисс» — это тот случай, когда людей отпугивает не столько сам текст, сколько его репутация.
Мне повезло, я прочитал «Улисса» до того, как мне успели сообщить о том, что он «переусложнен, «переоценен» и «невыносимо скучен». Я просто слишком мало знал о нем. Честное слово. Я прочитал «Дублинцев», потом лекцию Набокова о Джойсе и — взялся за «Улисса». А почему бы, собственно, и нет?
18 глав, каждая с уникальным замыслом и стилем, в каждой что-то происходит, и все они утрамбованы в один единственный день. Как можно пройти мимо такой аннотации? За этой книгой вообще довольно сложно заскучать, особенно если под рукой есть комментарии Хоружия и/или Набокова.
Сатанинские стихи
Автор: Салман Рушди
Один из самых непростых романов 20 века, и такая репутация связана не только и не столько с его литературными качествами, сколько со скандалом, последовавшим за его публикацией.
Действие романа расщеплено на 2 части — современную и историческую/религиозную (что очень роднит его с Булгаковским «Мастером и Маргаритой»). Историческая линия романа вращается вокруг жизни (лже)пророка, прототипом которого послужил Мухаммед.
Эти главы вызвали бурю негодования в мусульманской среде. Дошло даже до того, что британские мусульмане в Болтоне подвергли книгу Рушди сожжению.
Сложным для восприятия роман делает не только язык Рушди (густой и плотно утрамбованный метафорами), но и сложная композиция, в которой время нелинейно, одни герои снятся другим, а историческая часть то и дело прорывается в часть современную. Но тех, кто найдет в себе силы преодолеть плотную завесу авторского словоблудия, ждет награда, — потому что пост-фактум, прочитав роман, читатель поймет монументальность и архитектурную мощь замысла.
Бледный огонь
Автор: Владимир Набоков
Роман входит в сотню самых важных текстов ХХ века по версии журнала «Таймс» (вместе с «Улиссом», «Радугой тяготения» и «Бесконечной шуткой»). И все же в России именно этот текст мастера почти — или совсем — не знают: у нас Набоков — автор «Лолиты», иногда — «Дара», «Защиты Лужина», «Других берегов» и «Приглашения на казнь». Остальных книг он словно бы и не писал.
И это странно. Ведь «Бледный огонь», пожалуй, один из самых хитроумных, необычных и мастерски сделанных романов за всю историю литературы. И слово «роман» я здесь использую лишь за неимением более точного определения.
«Бледный огонь» — это построчный комментарий к поэме вымышленного поэта, написанный — скорее всего — вымышленным (если не вымышленным, то уж точно сумасшедшим) человеком. И в этом контексте «Бледный огонь» выглядит именно как попытка Набокова обыграть (и спародировать) идею художественного перевода и толкования/комментирования книг (в особенности — поэзии).
Структурно роман (точнее — его сюжет и замысел) построен именно на этом — на ложных толкованиях и корявых переводах, иногда до неузнаваемости искажающих смысл текста. Но в первую очередь это история о непостижимости настоящего, история об искажениях и ложных смыслах, которые всегда неизбежно возникают между автором и его по/читателями. Намек на это есть уже в названии, которое отсылает нас к строчке Шекспира: «the moon’s an arrant thief, And her pale fire she snatches from the sun» («Луна — это наглый вор, И свой бледный огонь она крадёт у солнца»).
Бесконечная шутка
Автор: Дэвид Фостер Уоллес
«Бесконечную шутку» еще за год до выхода в прессе называли шедевром, the Great American Novel, а автора — гением. Среди редакторов издательства «Литтл, Браун» о размерах книги ходили легенды!
Есть известная байка (скорее всего, правдивая): когда менеджеры издательства «Литтл, Браун» собрались на совещание, посвященное грядущему изданию «Шутки», директор на полном серьезе спросил: «скажите, а кто-нибудь вообще прочитал эту книгу дальше 70-й страницы?». Руку поднял только редактор Уоллеса, Майкл Питч.
1079 страниц мелким шрифтом, рваный нарратив и безумный монтаж, вечные сноски и сноски на сноски и сноски на сноски на сноски (всего 388 штук), полное отсутствие хронологии, теннис, наркотики, политика, сатира, конспирология, математика (Уоллес умудрился вставить в роман доказательство теоремы средних значений; и даже игру придумал на основе этой теоремы). Единодушны критики были только в одном: эта книга способна свести вас с ума.
Алексей Поляринов, писатель, переводчик, автор литературного блога
Источник: williwaw.ru