Не дай нам Бог

Желать войны может только тот, кто не знает, что это такое.

Всегда, сколько себя помню, Девятое мая было праздником праздников.

Бабушка, царство ей небесное, когда смотрела по телевизору парад Победы, неизменно плакала. Тихими такими, трогательными старческими слезами.

Я мала была и глупа - не понимала.

- Ты не представляешь, Ксеня, сколько людей погибло. Не дай Бог тебе это знать.

Ее детство пришлось на оккупацию. Отец вернулся из лагеря еще до 41-го. Каким-то чудом - призвали. Вернулся, но прожил потом недолго.

***

В соседнем парадном жил Анатолий Ефимович. Прошел всю войну. Девятое мая встретил под Берлином.

У них с женой не было внуков. А может были, но далеко... И каждый год, Девятого мая (да, сколько живу, я буду писать эту дату с большой буквы) утро начиналось с того, что я собирала букет сирени - можно словами изобразить его нежную прелесть, но никак не передать, увы, аромат) и отправлялась поздравлять Анатолия Ефимовича. Заставала его неизменно - при полном параде; китель весь в орденах - живого места нет. Он радовался мне, будто родной и угощал апельсинами - из ветеранского пайка.

Году, кажется, в 96-м (могу ошибаться) его не стало. Скоро ушла и жена его - светлая, аккуратная старушка.

Сегодня, приезжая в родной двор - хоть зимой, хоть летом, днем ли, вечером ли - неизменно оглядываюсь на ту самую лавочку, где он всегда сиживал. Проходишь мимо, а он - заместо приветствия - салютует. Как тогда, в 45-м.

***

Вот - еще картина. Лет с пяток тому, может и больше. Едем с отцом на дачу. В открытые окна машины врывается май - густые его дурманящие запахи, торжество жизни.

Из динамиков - любимый нами обоими (но мной - особенно) Розенбаум:

"Да, на помин свеча/начало всех начал/давай помянем-ка Георгий Константиныча/ ведь это, мать честна, была его война/ он заслужил, чтоб над страной всегда стоять во стременах".

- Пап, я тут подумала...

- Тихо. Слушай. Это про деда нашего.

Да, это о моем деде и о его отце, Киме Ефимовиче Василенко. Совсем молоденьким на фронт ушел, 18-ти лет. Ранение. Войну окончил в Венгрии.

***

У меня есть друг. Ему уже за 50.

В детстве он кланялся памятнику воину-освободителю. Так его воспитали.

***

К большому моему сожалению, своим детям я уже не смогу вполне объяснить, чем была Великая Отечественная война. И почему для наших людей это не то же, что Вторая мировая.

Мое-то поколение едва застало отзвуки. Горькое эхо, отражавшееся в слезах стариков. Для тех, в чьих семьях эти старики были. Для тех, кто помнит: Георгиевская ленточка - символ подвига и славы, а вовсе не гнусного, продажного сепаратизма. Будь проклят тот, кто этот святой, да, действительно святой - без пафоса и вздохов - символ опорочил.

Верно: чем больше времени проходит, тем дальше и глуше отзвуки той войны. Для наших потомков она будет сопоставима, пожалуй, с войной 1812-года. Да, славная, да, героическая, но не тронувшая душ, уж слишком отчужденная, не прошедшая мимо, не разлинеившая судьбу собственной семьи.

***

Еще один друг у меня есть. 1947-го года рождения. Войны, вроде как, не заставший. Но всю жизнь проживший в ее отголосках.

- Второй тост за столом всегда был - "лишь бы не было войны", - вспоминает, - Слишком много горя, слез, поломанных жизней, стоила она тем, кто прошел фронт, кто маялся в тылу.

И еще, из его же воспоминаний:

- Жизнь восстанавливалась очень медленно. Хлеб по карточкам, перенаселенные коммуналки на руинах Киева. И коммуналки - роскошь, многие жили в землянках. Так - до начала 60-х. Не дай вам Бог, деточки. Желать войны может только тот, кто не знает, что это такое.

Не дай нам Бог.

Источник: lb.ua

Автор: Соня Кошкина, Шеф-редактор LB.ua