День победы над женщинами и инвалидами

День инвалида-ударника... Что не советский праздник — то абсурд и цирк с конями, ударницами-смертницами и инвалидами на костылях. Чем мне всегда нравились советские праздники — так это своей полной, тотальной, безапелляционной абсурдностью.

Причём это касается всех советских праздников, даже если не брать всемирный праздник Нового года — годы-то у нас отсчитываются от Рождества Христова, а родился Христос, как ни крути, не первого января.

Пройдемся по конкретным датам.

23 февраля, день Советской армии. День поголовного этой самой «армии» унижения. Немцы в 1918 году (к этой дате позже привяжут праздник) гнали неорганизованных большевиков по всему фронту чуть ли не пинками, даже не особо тратя патроны. В статье «Тяжёлый, но необходимый урок», которую Ленин писал в те самые дни, говорится:

«Мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о невыполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говорим уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве (...) В Советской республике нет армии.»

Вскоре большевики подписывают с Германией мир. Полностью на условиях немцев. По сути, это капитуляция.

И вот он — праздник. Почему же так получилось?

Потому что коммунист — существо разгильдяйское и алогичное.

Зимой 1919 года поступает предложение: отпраздновать день создания Красной армии 28 января, через год после издания Советом Народных Комиссаров соответствующего декрета. Предложение запаздывает и приходит с опозданием. Но отпраздновать-то надо! И вот новое предложение: праздновать день создания Красной армии в феврале, 17-го числа — одновременно с «Днём красного подарка» (нечто вроде дня волонтёра, но идея провалилась, ага). Но 17-е февраля выпало в том году на понедельник, а в понедельник как-то неудобно — работать надо. И перенесли на ближайшее воскресенье — им оказалось 23-е февраля.

Отпраздновали. Потом на несколько лет забыли. Потом спохватились и снова вспомнили. Вмешался Сталин, который события тех лет помнил, но решил, что история — вещь, в общем-то, гибкая, и внес указание: в этот день была победа над немцами. Точка. Крутитесь как хотите.

Историки советские выкрутились. Им было не привыкать. И пошли веерами рассказы о героических победах молодой армии над проклятыми немецкими оккупантами.

А некоторые и по сей день отмечают. Хотя архивы открыты. Читайте, ищите ваши победы.

Не было их.

Ладно, чёрт с ним. Дальше. От мужчин — к женщинам.

Женский день — 8 марта. Тут логика более-менее прослеживается, потому как именно 8 марта 1908 года в Нью-Йорке около 15 тысяч женщин провели марш за равноправие с мужчинами. Потом идею женского дня продвигали американские социалисты, у них идею перехватили немецкие коммунисты, сама дата кочевала по разным месяцам от февраля до мая, вплоть до 1921 года, когда в РСФСР закрепили именно восьмое марта как праздник женщин. Выходным днём при этом он стал с 1965 года, а до этого — пашите, милые наши, пашите. Вот вам ландыши, и где мой борщ, дура?..

...После распада СССР, кроме постсоветских республик, восьмое марта осталось выходным в столь развитых и уважаемых государствах, как Северная Корея, Ангола, Гвинея-Бисау, Замбия, Камбоджа, Кения, Мадагаскар, Монголия, Уганда и Эритрея. При этом в Лаосе и Китае выходным день был и остаётся только собственно для женщин — что в какой-то степени логично.

Не скажу за Лаос, но конкретно в Украине, равно как и других бывших светских республиках, праздник борьбы женщин за свои права ещё при СССР превратился в пародию на себя, примерно как портрет революционера Че Гевары на футболке за ,99 на распродаже в Black Friday. «Работай, женщина, твой день — восьмое марта». Кто не видел женщин, тянущих пьяных мужей с застолья домой вечером в этот день — тот не видел ничего. Зато выходной, ага.

Едем дальше. Первое и второе мая. Опять же — история праздника тянется в США (это советским праздникам было свойственно в принципе), из события под названием «Бунт на Хеймаркет», когда во время разгона первомайской демонстрации в Чикаго четвёртого мая (Господи, да! Первомайской демонстрации четвёртого мая!) погибло несколько анархистов, что повлекло за собой взрыв бомбы, громкий процесс и развешивание на виселице ещё нескольких леваков (пользуясь случаем, напоминаю, что леваки — не люди).

Дату сразу присвоили коммунисты, социалисты и всё те же анархисты, и почти сразу же после Октябрьской «революции» (почему «революция» в кавычках, поясню чуть ниже) этот день стал выходным в России, а потом и во всех республиках СССР. Второе мая присоединилось чуть позже — именно как «шашлычный день» (почему именно второе мая должно быть выходным, никто и никогда не обосновывал — гуляй, рванина, от рубля и выше). «День солидарности трудящихся» опять же превратился в пародию: вместо рабочих, которые выражают свою волю и требования — списки митингующих, раздача плакатов и заученные лозунги. Вместо протеста и политических активистов, дерущихся с полицией — стадо, мечтающее уйти пораньше и напиться в своё удовольствие. Солидарность с бутылкой. Самопародия. Самоуничижение. Фу.

Девятое мая. О да. Акт о безоговорочной капитуляции Германии был подписан седьмого мая. От советской стороны его на свой страх и риск подписал генерал Суслопаров, не имевший к тому моменту инструкций из Москвы — поэтому в тексте есть пункт № 4, который подразумевает подписание новой капитуляции.

Пункт пригодился, потому как Сталин был в ярости. И восьмого мая (никак не девятого) новая капитуляция была подписана — с советской стороны уже маршалом Жуковым. Правки были внесены минимальные, остался даже ставший уже бессмысленным пункт № 4 — Сталину был важен принцип. Сколько советских солдат погибло за время между двумя актами и сколько их не погибло бы, если бы СССР принял первый вариант документа — открытый вопрос. Советские граждане узнали о том, что Третий Рейх пал, только девятого мая из радионовостей. Собственно, поэтому именно девятое мая и стало праздником в СССР. Но — не сразу.

Сначала советские войска перебросили на восток, и началась еще одна война — советско-японская, часть Второй мировой: до этого СССР был нейтрален по отношению к Японии, а войну начал уже после падения ядерной бомбы на Хиросиму. Потом Вторая мировая наконец закончилась капитуляцией Японии, и на уже через пару лет девятое мая... стало обычным рабочим днём. Без парадов. Без выходных.

Без «деды воевали» (и отцы тоже). И уж, конечно, без «георгиевских ленточек» — символа коллаборационистов-«власовцев». Выходным этот день стал только через двадцать лет, и с тех пор масштаб празднований только нарастал: во время «брежневского застоя» стране позарез надо было хоть чем-то гордиться — как и нынешней России. Но к капитуляции Германии девятое мая имеет крайне малое отношение. Война в Европе окончилась восьмого числа. Как минимум на бумаге, потому как некоторые военные части Рейха сопротивлялись почти до конца весны.

Кстати, первые пару лет после конца войны нерабочим был также день победы над Японией и день конца мировой войны. Отмечался он тоже с опозданием в день — третьего сентября вместо второго. Потом о нём забыли. Подумаешь, десятка полтора тысяч погибших и вдвое больше — раненых. Для СССР это были не потери. Так, цифры.

(Тут должно быть упоминание про День Конституции СССР, но его не будет. Потому как в СССР основной закон работал ещё меньше, чем даже в современной Украине. Основным законом было слово генерального секретаря ЦК КПСС, но ему почему-то отдельного праздника не посвятили.)

И, наконец, самое вкусное. Седьмое ноября, день «Октябрьской революции» — и да, снова в кавычках.

Даже в советские времена юмористы изощрялись на тему «великого Октября в ноябре». Хотя тут-то как-раз всё понятно: старый стиль, новый стиль... Но это всё мелочи на фоне того, чем же действительно была та самая «революция».

Если коротко, то 24 октября (по новому стилю 6 ноября) 1917 года в Петрограде (а через день в Москве) началось вооруженное восстание большевиков, в процессе которого Петроград был занят коммунистами почти без боя, если не считать Зимнего дворца, который обороняли от нескольких (внимание!) тысяч матросов и прочей швали следующие вооружённые силы:

— 137 ударниц женского батальона смерти (то есть женщин);

— 2−3 роты юнкеров;

— 40 инвалидов Георгиевских кавалеров, возглавляемых капитаном на протезах.

При этом почти все женщины довольно скоро очутились в плену, поскольку, отбив первую многотысячную атаку, сделали вылазку (!) на противника. По оставшимся защитникам начался артиллерийский обстрел (при этом крейсер «Аврора», которому что-то там снится, в этом участия не принимал, ограничившись холостым выстрелом). Со второй попытки, преодолев сопротивление инвалидов, матросы Зимний дворец всё же взяли, немедленно устроив во дворце грабёж и вандализм.

А теперь, если вы учились ещё в СССР, сравните с официальной советской версией событий.

...День взятия Зимнего дворца, как день победы Великой Октябрьской революции, отмечался седьмого и восьмого ноября. В Независимой Украине этот день, хвала Аллаху, давно отменён (как, кстати, и в России). День победы над женщинами и инвалидами — это, конечно, нечто. Праздник со слезами на глазах.

И вот всё у них так. Абсолютно всё. Что не советский праздник — то абсурд и цирк с конями, ударницами-смертницами и инвалидами на костылях.

Вывод, собственно, простой. Советские праздники — в утиль. На свалку. У нашей нации потрясающая история. Дат хватит на всех.

А советскому дерьму место там же, где и самой «Стране Советов».

Источник: argumentua.com

Автор: Юрій Гудименко