История любви: Уинстон Черчилль и Клементина Хозьер. Тайна кошечки Клем

Он не был идеальным мужем. Во-первых, он постоянно брюзжал, когда возвращался с работы. Во-вторых, бесконечно курил, не выпуская сигары из мясистых губ. Он дымил за столом, в машине, на ходу и даже в спальне. Он был рассеян и ронял пепел повсюду: на коврах, старинной мебели, на своем выдающемся животе – засыпая с непогашеной сигарой, он прожигал сорочки и брюки.

Он был склонен к чревоугодию, ел много, а пил и того больше. Начинал день с французского «Наполеона», на обед пропускал пару стаканчиков шотландского виски, а вечер мог закончить армянским коньком «Двин». Пару раз жена пробовала привить мужу светские манеры и даже усадила его за общий завтрак. Увы… «Мы с женой два или три раза за 40 лет совместной жизни пробовали завтракать вместе, но это оказалось так неприятно, что пришлось прекратить», – сказал он просто и цинично.

Да, он был циник, гордец, эпикуреец, к тому же заядлый игрок, ночи напролет пропадавший в казино. Никто не мог его обуздать. И только она одна, его жена, милая кошечка Клем, точно знала, как превратить этого вальяжного увальня в настоящего гения – того, кого сотечественники назовут самым великим британцем в истории.

Слишком идеальна для мужчин

Клементина Огилви Хозьер появилась на свет в аристократической лондонской семье 1 апреля 1885 года. Она отличалась удивительной сдержанностью и не по-девичьи серьезным нравом, была старательна, никогда не дерзила учителям, не пустословила. Среди своих однолеток выделялась учтивостью, слушалась родителей и всегда держала данное ею слово. К тому же Клем обладала потрясающей красотой, которой почему-то никогда не пользовалась.

Клементина была слишком идеальна, чтобы ее любили, а потому была одинока. Впрочем, блюстители морали смогли отыскать пятна и на ее кристально чистой репутации. Одноклассницы шептались за спиной, что сэр Генри Хозьер – вовсе не ее отец. Дескать, мамаша ее, легкомысленная леди Генриэтта, родила дочь от кого-то из своих любовников. Клементина делала вид, что не слышит, однако предательский румянец стыдливо выдавал ее девичьи тайны.

После Сорбонны, в то время как ее благополучные сверстницы порхали с вечеринки на вечеринку, она пахала как проклятая, давая уроки. Неуемные аппетиты леди Генриэтты отвратительнейшим образом сказались на бюджете семейства Хозьер, а потому их  благородная дочь вынуждена была зарабатывать уроками французского. Впрочем, на судьбу она не роптала, на родителей не жаловалась – быть может, потому фортуна смилостивилась над девушкой, подарив ей встречу с… мистером Черчиллем.

Странный кавалер

Удивительно, но факт: тот самый Черчилль, известный как непревзойденный оратор и автор бессмертных афоризмов, блестящий политик и государственный деятель, в светской жизни был неуклюж и скуп на слова.

К моменту встречи с Клементиной Хозьер 29-летнего Уинстона уже отвергли актриса Мэйбл Лав, в которую он был влюблен без памяти; гордая красавица Памела Плоуден, с которой он даже успел засвидетельствовать помолвку; наследница танкерной империи Мюриель Уилсон, ответившая ему решительным отказом; а также американка Этель Бэрримор, известная своим крутым нравом.

Ни одна из светских красоток не рассмотрела в этом занудном молодом политике никаких особых перспектив: ухаживать не умеет, о любви не говорит, настойчивости не проявляет и вечно бубнит о каких-то партийных субвенциях. «Нет, не быть этому рохле ни достойным мужем, ни перспективным политиком!» – вздыхали женщины, не догадываясь о том, как фатально они ошибаются.

Дали маху все, кроме одной – той, которая за мешковатой внешностью сумела-таки разглядеть его страстную натуру. Клементина познакомилась с Уинстоном на светском приеме. Ей представили Черчилля как начинающего политика, человека неординарного ума и наследника знатного рода герцогов Мальборо. Она протянула руку – он поцеловал, помолчал и, смущенно втянув голову в плечи, отступил вглубь зала. Весь вечер он взирал на нее из своего убежища и наконец отважился пригласить ее на танец. Уинстон резко встал, решительным шагом подошел к Клементине и, как только она ободряюще улыбнулась, резко развернулся и торопливо сбежал в свой укромный уголок.

«Он вел себя так странно, – вспоминала позже Клементина. – Ни разу не пригласил меня на танец, хотя другие кавалеры были куда проворнее. Никогда раньше не встречала таких застенчивых молодых людей. Тогда я подумала, что быть столь скованным для политического деятеля просто неприлично...»

Прошло четыре года, прежде чем они встретились снова. Это случилось в марте 1908 года. На торжественный ужин, куда были приглашены самые влиятельные люди, Уинстон Черчилль (уже заместитель министра по делам колоний) идти не хотел. Но верный секретарь Эдди Марш убедил шефа потратить пару часов на светскую болтовню – исключительно в целях знакомства с избирателями.

Он обреченно уступил. Пришел. Его чинно провели в зал. Усадили. Он плюхнулся на стул, повертел в руках нож с вилкой, потом лениво повернул голову... и встретился глазами с Клементиной – той самой девушкой, которую он когда-то так и не рискнул пригласить на танец. Уинстон покраснел. Пробормотал что-то невнятное и замолчал. Надолго. Когда молчание стало неприличным, пришлось заговорить ей самой. О погоде? – Нет, он молчит. О новинках моды? – Сопит и вяло поддакивает. О политике? – Наконец-то! Он вмиг преобразился: осунувшаяся спина распрямилась, глаза горячечно заблестели, речь стала яркой и заразительной – в тот момент он был прекрасен.

«Кажется, я влюбилась», – скажет потом Клементина своей сестре, и та ей сразу поверит.
«Успех – это умение двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма», – заявит он потом всему человечеству, и оно тоже почему-то не станет с ним спорить.

Уинстон оказался проворнее

Через полгода он пригласил ее в Бленхеймский дворец, родовое поместье герцогов Мальборо. Все знали наверняка: Уинстон позвал Клементину, чтобы сделать предложение. Два дня он водил девушку по ухоженному поместью, вдохновенно рассуждая о политике и восхищаясь природой. Он говорил о чем угодно, только не о самом главном. В конце концов нерешительный Уинстон так измучился, что спрятался в постели, как в берлоге, и отказался выходить даже к чаю. Но герцог Мальборо все же убедил своего племянника  во всем признаться Клементине. «Боюсь, тебе больше не представится такой возможности», – аргументировал он.

Уинстон послушался. Взял Клементину за руку и… молча повел ее гулять по окрестностям Бленхеймского дворца. Снова – прекрасная погода, дрянная политика, древняя история… Но тут, как в кино, небо вдруг потемнело, и разразилась ужаснейшая гроза.

Они укрылись в храме Дианы – небольшой каменной беседке, расположенной на холме у озера. Гроза миновала. Прошло пять минут. Уинстон молчал. Десять – молчание. Через полчаса Клем встала, уже хотела было уйти – да вдруг увидала огромного жука, медленно тащившегося по перилам. «Если этот жук доползет до трещины, а Уинстон так и не сделает мне предложения, значит, он не сделает его никогда», – подумала она. Уинстон оказался проворнее, опередив жука всего на пару минут…

«Я женился в сентябре 1908 года и с тех пор жил счастливо», – напишет позже Уинстон Черчилль в своих воспоминаниях, и это будет чистейшая правда.

«Власть – это наркотик»

Они прожили вместе 57 лет. Клементина оказалась идеальной женой. Уинстон делал карьеру, писал книги, спасал страну от войны, выступал с пламенными речами, ночи напролет проводил в казино, непомерно пил, курил (весь мир помнит его знаменитую фразу: «Пять-шесть сигар в день, три-четыре стакана виски и никакой физкультуры!»), к тому же любил хорошо поесть и никогда себя не ограничивал.

С ним было нелегко. Другая, может, и попыталась бы приручить такого дикаря: чтобы не пил, не курил, чтобы к ужину возвращался, чтобы читал книгу под ночным абажуром, а потом мирно засыпал с женой в теплой постели. Но Клементина никогда не пыталась его переделать. Не исправляла его характер. Не учила жить. Напротив, она принимала Уинстона таким, каким он был: муж казался ей идеальным.

Впрочем, однажды она его все-таки одернула. В начале 1940-х годов, когда у Черчилля закружилась голова от всесилия, которое досталось ему вместе с постом премьер-министра, Клем написала мужу крайне жесткое письмо. «Ты просто невозможен!» – безо всяких вступлений начала она. Клементина писала, что с ним стало трудно общаться, что он не обращает внимания на окружающих, что ему нужно быть внимательнее к людям. Это письмо отрезвило его – опьянения властью не произошло.

Во всем остальном Клементина всегда поддерживала мужа. Она занималась благотворительностью, выступала с обращениями к английским женщинам, да и вообще стала для Уинстона лучшим другом: многие политические решения Черчилль принимал, только посоветовавшись с женой.

Она родила ему четверых детей – трех девочек и мальчика. Он не нянчил их, не занимался воспитанием, но привязан был к детям какой-то тугой звенящей нитью. «Легче управлять нацией, чем воспитывать четверых детей», – с ласковой улыбкой сказал он как-то. Когда Клем родила пятого ребенка, девчонку, он был вне себя от счастья – малышка Мэригольд оказалась удивительно похожей на свою маму. Но в 1921 году семью постиг страшный удар: девочка заболела и спустя несколько дней умерла. Черчилль, этот всесильный политик, видный государственный муж и мыслитель планетарного масштаба, вдруг в одночасье сломался. Сутки напролет сидел он в своем кабинете, курил сигару за сигарой, пил виски и коньяк, никого не принимал, ни с кем не разговаривал. Кроме Клем.

Она его и спасла. Серая, осунувшаяся, со впалыми щеками и сухими невидящими глазами, она ходила по дому как тень. Смерть дочери согнула ее, но не сломала. Однажды она тихо постучала в кабинет мужа, вошла и спокойно сказала: «У нас будет ребенок!»

«Девочка, – уверенно произнес Уинстон. – И она будет похожа на нашу Мэригольд!» Он угадал. В 1921 году Клементина родила дочь, которую назвали Мэри.

За 57 лет брака они написали друг другу 1700 писем, открыток, телеграмм, записок: «Я люблю тебя...» – «Мой любимый мопсик...» – «Моя нежная кошечка...» – «Я скучаю по тебе...» – «Я жду твоих писем, я перечитываю их снова...»

«Милая моя, за все те годы, что мы вместе, я много раз ловил себя на мысли, что слишком сильно люблю тебя, так сильно, что, кажется, больше любить невозможно», – такое письмо получила она через 40 лет после свадьбы. Это писал ее муж – тот самый неуклюжий Уинстон, который когда-то не мог и двух слов связать о любви. А теперь это был блестящий оратор, гениальный политик, предсказатель основных вех развития истории, Нобелевский лауреат в области литературы, самый великий человек в истории Британии, который провел свою страну сквозь Вторую мировую войну.

К его жене постоянно приставали с одним банальным вопросом: «В чем секрет вашего семейного счастья?» Клементина отшучивалась, отнекивалась – делала все, чтобы уйти от ответа. Но однажды, когда она выступала перед оксфордскими студентками, одна молоденькая девчонка встала и сказала: «Я еще не замужем. Но хочу найти того мужчину, с которым один раз – и на всю жизнь… – Она запнулась, не в силах справиться с волнением. И через пару секунд тихо добавила: – Как сделать так, чтобы я… чтобы он… чтобы мы были счастливы?» Клементина посмотрела на нее, улыбнулась и ответила: «Все просто: никогда не заставляйте мужа… соглашаться с вами».

Послесловие

Сэр Уинстон Черчилль умер 24 января 1965 года в возрасте 90 лет. Клементина готова была последовать за супругом. Она не видела смысла жить. Перебирая его письма и неоконченные книги, она вдруг наткнулась на одну удивительную фразу. Те слова были сказаны давно – когда Британия стонала под бомбежками фашистской авиации, когда она голодала, захлебывалась в дыму и смертях – тысячах смертей, когда она была на исходе и, казалось, вот-вот падет в изнеможении. Речь премьер-министра дала ей силы выстоять – тогда, в разгар Второй мировой.

Полвека назад эта речь Черчилля спасла Британию, а сегодня она дала силы его жене. Собрав последние записи Уинстона, Клементина занялась изданием его неоконченных мемуаров – она боролась за жизнь еще целых 12 лет после ухода мужа, как мантру, повторяя про себя его слова:  «Никогда не сдавайтесь – никогда, никогда, никогда, никогда, ни в большом, ни в малом, ни в крупном, ни в мелком, никогда не сдавайтесь... Никогда не поддавайтесь силе, никогда не поддавайтесь очевидно превосходящей мощи вашего противника». Никогда не сдавайтесь! Неужели в этом и есть весь секрет?

Автор: Ирина Емец

Источник: edinstvennaya.ua

Новости портала «Весь Харьков»